Андрей Васильев - Снисхождение. Том первый [СИ]

Или боднуть эту инфу приятелям Кролины, на этот раз — за самые что ни на есть настоящие деньги. Причем — зеленые или радужной расцветки, почему нет? Ну да, эта информация не ведет к новым титулам, зато она эксклюзивна.

За всеми этими мыслями я даже не заметил, как мы дошагали до Зеленой развилки и снова углубились в сосновый лес.

— Слушай, а чего мы ноги глушим? — в какой-то момент спросил я у Барона — Чего порталом не воспользуемся?

— Давай — с готовностью согласился тот — Открывай. Я-то просто ночные прогулки люблю, а у тебя ведь дел полно!

Дзииинь! Как иллюстрация к его словам звякнуло сообщение внутренней почты. Кролина.

«И где мы ходим?»

Помедлив секунду, я ответил ей:

«Не жди меня, дорогая. Злодейка-судьба унесла меня за дальние леса, за синие реки. Как вернусь — сообщу».

Дзииинь!

«Ушла искать прудик с камушком. Если что — сижу на нем, простоволосая, разутая, расхристанная и оплакиваю тебя, авансом. Как вернешься — сразу иди туда, я тебе в этом прудике топить буду. Твоя Кролинушка»

И ведь утопит.

Дзиииинь! Ну, чего ей еще?

«Чай стынет, печенюшки сохнут»

Это не Кролина, которая только обещает. Вот эта — утопит. И еще камушек для верности на грудь положит. И еще — черную розу, эмблему печали, поскольку Седая Ведьма женщина сентиментальная. Все тираны сентиментальны.

«Буду через пару минут. Тысячекратно извиняюсь»

— Тебя куда доставить? — спросил я у Барона, прикидывая, как ему отказать в том случае, если он вздумает завалиться куда-нибудь в людное место.

— Мне никуда — кротко ответил он — Ты сам иди, я еще погуляю.

Чего-то тут не так. Я достал свиток портала и махнул им. Ничего не произошло.

— Па-бам! — музыкально пропел Барон и поклонился мне, расставив руки в стороны — Вот так, белый братец. Это место помнит бога, здесь магия не действует. Боги вообще не любили магов, и их кровь — сильнейший блокиратор почти всех её проявлений, исключение — божественные же штучки-дрючки. Хочешь обезвредить мага — влей в него пару капель крови любого бога.

— И твоей? — сразу спросил я.

— Нет — расстроил меня Сэмади — Я, грязнуля Пауни, Аристей, толстуха Хелиана — мы их дети, желанные или нежеланные, но это так. Да, мы сильнее вас, людей, да еще и почти бессмертны, но наша кровь — это всего лишь кровь. Речь идет о крови первых богов, тех, что породили Демиурги.

— Стоп — не понял я — Я слышал, что они притащились сами по себе, заметив ничейный мир, как раз после того, как его покинули Демиурги.

— Из ничего возникает только ничего — засмеялся Барон и показал мне ладонь — Вот смотри. Что лежит в моей ладони?

— Ничего — я ощутил себя школьником.

— А сейчас? — он сжал ладонь и снова ее разжал. Там было пусто.

— И сейчас ничего — покорно повторил я.

— Правильно — похвалил меня Сэмади — А если я захочу показать тебе фокус, там окажется орешек. Но окажется он там только потому, что я его туда положил, понятно? Что-то из ничего не возникает, всегда есть то, что является первопричиной, родоначальником события. Боги, когда-то Первые, потом Великие, а теперь — Ушедшие, возникли из каприза Демиургов. А может — из их причуды или даже спора. Те их сотворили, не особо задумываясь о последствиях, как и все сущее, а после про них забыли и покинули этот мир. Но боги были тщеславны, им было неприятно думать о том, что есть кто-то настолько сильный, что он создал их. И вот тогда они и пустили слух о том, что они порождение великого Ничто. Великое Ничто по определению не могло спорить с их могуществом, так что вроде как они являлись повелителями миров. Слух пустил корни, устоялся и, в конце концов, боги сами поверили в него и верили до тех пор, пока Демиурги, ребята остроумные и последовательные не отправили их на встречу с предполагаемым папашей.

Вот теперь я проникся до конца. Если эти товарищи были такими засранцами до поездки в Великое Ничто, то что же с ними стало теперь? Ой, чую, мало Раттермарку не покажется после того, как они заявятся на него по новой. Надо было с Ортом уходить на Равенхольм, там мне спокойнее было бы.

— А вот здесь уже можно — сказал Сэмади, заступая за только ему одному видимую черту — В смысле — отправляться восвояси.

— Спасибо тебе — совершенно искренне сказал я ему — За прогулку.

— И за годи — наставительно поднял тот палец вверх — Барон сказал — Барон сделает. Убить его я не убью, уж извини, но вот на время изолировать — смогу.

— Как так — не убьёшь? — расстроился я — Слушай, а чего так?

— Извини — Сэмади поймал светящийся шар, который так и сопровождал нас все это время, что-то прошептал и тот распался на сотни крохотных светлячков — Есть вещи, которые я не могу изменить. У Оэса нет души, и, следовательно, я не могу ей завладеть, то есть — разорвать связь между сущностью и телом, чтобы он ушел во мрак, который его давно ждет. Он ведь оказался в посмертном мире героев Пограничья, а не в бездне, только потому, что очень хорошо подготовился к тому моменту, когда его тело перестанет ему служить. Добудь мне его душу — и я отправлю его туда, куда ему давно положено попасть. Даже себе его не оставлю, больно мерзкое он существо даже по моим меркам, а я не слишком притязательная сущность.

Вам предложено принять задание «Рассказ годи»

Данное задание является стартовым в цепочке квестов «В прах»

Условие — поговорить с Верховным годи Готсардом и узнать у него подробности смерти годи Оэса.

Награды за выполнение задания:

3000 опыта;

500 золотых;

Амулет, изготовленный годи Готсардом;

Получение следующего квеста цепочки.

Принять?

— А без этого — никак? — не спешил я принимать квест.

— Ну, на какое-то время я его сдержу — Сэмади поправил цилиндр и помахал кому-то в лесу, оттуда раздался глухой рев — Но ненадолго. Прости, белый братец, но мои силы не беспредельны, и даже из симпатии к тебе я не стану выкладывать их все на кон. А как только он окажется на свободе, то первым делом займется тем, что начнет искать того, кто натравил на него меня. Искать придется недолго, он отменно умеет доискиваться до сути вопроса. А твоего приятеля-короля Оэс прикончит просто из вредности и из принципа.

— Сколько у меня времени? — я нажал на «принять». Неохота, но надо, тут без вариантов. Если эта сволочь из могилы уморит моего королька, то выйдет сущая глупость. В этом случае у нас есть хорошие шансы выиграть битву, но проиграть войну. Положим, Мак-Праттов мы всех в долине перебьем — и старика Макмиллана, и Гуарда, но ведь останутся какие-нибудь двоюродные племянники, еще какая-то пристяжь. И они полезут на престол, который я по праву считаю уже своим. Ну, не в смысле на нем сидеть, конечно, но — король ест у меня с ладони, спит с моей сестрой, замок набит моими сокланами и друзьями. Это моя страна, моя корона!

— Недели две — подумав, ответил барон — Может — чуть больше.

«Внимание!

Время, отведенное на прохождение цепочки заданий „В прах“ — 14 календарных дней. Не исключено, что за удачное, успешное и умелое прохождение заданий цепочки вам буду начислены дополнительные дни, но не следует на это слишком рассчитывать.

В том случае, если вы не уложитесь в отведенное время, данная цепочка будет считаться проваленной, последствия этого могут быть для вас достаточно плачевными.

Внимание!

Повторное прохождение данной цепочки заданий невозможно».

Все как всегда. Хватай мешки — вокзал отходит.

— Ты держи меня в курсе — доброжелательно предложил мне Барон — Чем смогу — помогу. Дело это непростое, душу он наверняка запрятал так, что сразу не найдешь, а как найдешь — так вот просто не возьмешь. Так что — не стесняйся, братец, не стесняйся. Надо сходить с тобой куда будет — схожу, о чем речь?

Ну вот почему я всегда в его словах вижу подвох, а? Я как-то сразу задумался о том, что есть у него в этом какой-то интерес. Впрочем, может оно и к лучшему. Если у него есть свой интерес, то он и мои защищать будет попутно.

— Все, иди — Барон похлопал меня по плечу — А я пойду, навещу старых приятелей.

В лесу кто-то, несомненно слышавший наш разговор, снова глухо заревел.

— Кстати! — Барон повернулся и крикнул — Ты видишь этого человека?

Между соснами, шагах в пяти от меня, внезапно заклубился туман и там кто-то заворчал.

— Он — мой брат — сообщил в туман Барон — Не трожь его, если он снова окажется здесь один, без меня. А такое может случиться.